Ампула Грина

Содержание → Третья часть Стрелок Глава 2 → Часть 1

Глава 16

Часть 1

А в апреле случилась беда.

Однажды после самоподготовки (это когда делают «домашние» задания), меня окликнули в коридоре: "Клим, тебя Гаврилыч зовет, велел, чтобы немедленно. Ты чего натворил? "

Я ничего не натворил и не ждал плохого. Но Михаил Гаврилович встретил меня сумрачно.

– Садись, Гриша… Даже не знаю, как начать. Плохие новости….

Я начал обмирать, вцепился в сиденье стула. Я почти догадался, о чем пойдет речь. И он понял это.

– Да, Гриша… Папы нет в живых…

Я помолчал, все еще надеясь, что это ошибка, что директор сейчас поправится. Потому что иначе… как я буду жить-то? Ведь все время после письма, я жил надеждой. Она была неотступная, почти как песенка про елочку. Он меня отыщет, возьмет к себе, он же обещал…

Но директор молчал, и я наконец выговорил:

– Почему… нет? ..

– Я расскажу… Я не имею права, но… если я не скажу тебе это, больше никто не скажет. А меня здесь скоро не будет…

То, что его скоро не будет, я пропустил мимо ушей – до того ли мне было. А Михаил Гаврилович стал говорить дальше (сидел за столом, смотрел вниз и отражался в большом настольном стекле).

– В общем так… Твоего папу, Юрия Львовича Климчука, обвиняли в заговоре против имперской власти. Думаю, что не против власти он был, а против "Желтого волоса", такая гнусная партия набирала одно время у нас в стране силу. Прямо скажем, преступная… Потом эту партию запретили, только сторонников у нее осталось немало. А твой папа знал про эти дела очень много. Как говорится, владел базой данных. Потому что дело было связано со сложными технологиями, с хранением информации, а он же работал в научном журнале… Эту информацию у него старались добыть, но он ее упрятал надежно. Посадили в тюрьму, он бежал. Скрывался за границей, а недавно вернулся, и его раскрыли. Обнаружили, в общем. Он отстреливался, его ранили, он умер в больнице… Не спрашивай, откуда я это знаю. Но это, к сожалению, правда…

Я не спрашивал. Я отвернулся, лег щекой на спинку стула и заплакал. Директор меня не останавливал. Я плакал долго. Потому что все рушилось в жизни. Впереди теперь не было ничего… Но в конце концов слезы кончились, и я опять услышал Михаила Гавриловича:

– Может быть, хоть немного тебя утешит одна мысль. Что твой отец герой, он дрался за справедливость. Ты вырастешь и разузнаешь про него всю правду…

Я всхлипывал и молчал. Я не хотел вырасти. Я ничего не хотел…

Михаил Гаврилович подошел, погладил по плечу.

– Я понимаю, как тебе тяжело… и как на все теперь наплевать. И это будет долго, да… Но все же послушай совет…

Я шевельнул плечом: какой еще совет? Расти умным, честным, достойным? Зачем? ..

– У тебя есть отцовское письмо. Знаю, оно тебе очень дорого. И все же… Я не смею настаивать, но… тебе следовало бы его уничтожить. Если найдут, может быть много неприятностей. Даже трагедий…

И опять я дернул плечом: не боялся я никаких трагедий. Директор сказал:

– Не у тебя. Тебе-то что… У многих людей. У меня в частности, но это не главное. У других… Пойми, я не могу сказать… Я ничего не требую, но все же подумай… Гриша Климчук…

Я потом, конечно, думал, думал, думал… Об отце, о письме. О том, как жить дальше. Жить не очень-то хотелось, но совсем умирать не хотелось тоже.

Надо сказать, что об отце я горевал меньше, чем, казалось бы, должен горевать. Может, потому, что я его почти не помнил. А может, внутри включились какие-то тормоза. Гораздо сильнее была печаль о рухнувших надеждах на будущее: никогда не будет у меня родного дома, родных людей… Но вскоре планы на будущее появились опять. Уже совсем другие. Такие, о которых я думал, стискивая зубы.

Навигация

[ Часть 1. Глава 16. ]

Закладки

Hosted by uCoz